Смерть или Слава - Страница 100

100

Спасибо, ребята… Без вас я бы не решился затеять то, что затеял.

– Оживить корабль не так уж трудно, Паша, – начал объяснять я. – Но только не из капитанской рубки, как это ни странно. И даже не из капитанской каюты.

– А откуда же, черт возьми? – Суваев казался растерянным, но старательно скрывающим растерянность.

– С одного из биоскафандров. Я не знаю точно с какого.

Лица у моих спутников отразили странную смесь растерянности и недоумения. Да, я бы тоже на их месте удивился.

– С одного из? Но их же десятки тысяч, кэп! Десятки, а то и сотни!

– Пока – не знаю, – поправился я. – Дело в том, что ключевой скафандр выбирается случайно. И не сейчас, а суток через двое-трое, полагаю.

– Замечательно, – Суваев теперь глядел в сторону. – А у нас, между прочим, жрать нечего. И что хуже – пить.

– Найдем, – я беспечно взмахнул рукой. – Это же наш корабль, господа офицеры! Наш, а не Гордяева и не Юдина с Шадроном и Тазиком.

В тот же миг интерфейсник бесшумно толкнулся мне в пальцы. Неслышный никому, кроме меня, сигнал.

– Все, – объявил я. – Наш корабль – временно, конечно – просто груда инопланетного металла. Ни одна система не действует, кроме моих личных.

– А мы не задохнемся? – осведомилась Яна. В ее голосе явственно угадывалась тревога.

– Не успеем, – я улыбнулся. – Люди столько не живут.

Яна поморщилась. М-да. Успокоил, называется. Будь поделикатнее, дядя Рома. Они ведь знают меньше тебя.

Впрочем, если начистоту, то и ты знаешь немного.

Но все же – больше их.

– Итак, – я взглянул на часы (кроме плоского тикающего кругляша «Ворскла» из прежних вещей при мне остался только бласт с памятными надписями на рукоятке). – Задача наша проста: продержаться пару дней. А потом станет понятно, где искать нужный биоскафандр.

– Вопрос! – прервал меня Риггельд, образец сдержанности. Если он прервал, значит, что нибудь важное.

– Какой вопрос?

– Если к нужному скафандру подключится кто-нибудь посторонний. Случайно. Что тогда?

– Ничего. Корабль оживить смогу только я. Только капитан. Если я за это время погибну… Тогда даже не знаю. Либо все это навсегда останется грудой бесполезного металла, либо капитаном станет кто-нибудь другой.

Риггельд чуть заметно кивнул.

– Чего и добивались наши орлы из директората, – проворчала Яна. – Рисковый ты мужик, Рома!

– Можно подумать, что у меня был выбор, – вздохнул я безнадежно.

– Не знаю, – Яна говорила чуть-чуть сердито. – Я теперь ничего не знаю. Я теперь старший информатик без информации.

– Ну-ну, – я успокаивающе развел руками. – Это крайняя мера, Янка. Я с трудом на нее решился. Кто ж знал, что на корабль попадет такой… неоднородный экипаж. У капитана обязан быть черный ход на любой случай.

– Жаль только, – глядя куда-то в сторону изрек Смагин, – если окажется, что под черный ход был замаскирован тривиальный кингстон.

– Юра, – я провел ладонью по небритой щеке, – почему я должен вас уговаривать? Если бы я не отрубил вахты, через час нас бы обнаружили. А еще через час отловили. Ты ведь прекрасно понимаешь это?

– Понимаю, – подтвердил Смагин.

– Тогда чего бухтишь?

Смагин только пожал плечами.

– То-то! – проворчал я себе под нос. – В общем, пока надо добраться до одной из наших заначек. Я уверен, что Гордяев зол, и что он не оставит попыток захватить нас обычными методами. Но только обычные методы мгновенно уравнивают его шансы с нашими. Теперь все фифти-фифти, полста на полста. Плюс, некоторое наше преимущество. Корабль частично все-таки наш.

– Это как? – все мои спутники вскинулись. И в глазах каждого расцветала надежда. Ну как было не улыбнуться им в ответ?

– Очень просто. Я не могу влиять на корабль. Никак. Но я в любой момент могу узнать, что на корабле творится. Односторонняя связь. Доступно? И, если честно, я немного покривил душой, когда сказал, что «Волга» превратилась в груду мертвого металла. Кое-какие системы все равно действуют. Например, противометеоритная защита, например установки искусственной гравитации, например наблюдение, внутреннее и внешнее… В усеченном режиме, но все-таки.

Очень кстати интерфейсник снова напомнил о себе. Легонько вздрогнул, словно где-то в его кристаллической начинке один-единственный раз сократилось крохотное сердце.

– Внутреннее наблюдение? – с легким сарказмом осведомилась Янка.

– Поберегла б ты свой яд, – посоветовала ей Юлька отчаянная. – Ей-ей…

Янка ехидно улыбнулась и картинно поклонилась – дескать, ничего не могу с собой поделать.

– Что там, Рома? – спросил Суваев, поднимаясь. Кажется, он таки набрался мужества и решился взглянуть на интерфейсник из-за моего плеча. Я не стал ему мешать.

И он увидел то же, что и я: проекцию с экрана одной из головных рубок. Крейсеры цоофт в гасящем режиме. Они вываливались из дыры в пространстве, из непонятного мне безмолвного ничто, один за другим, десяток за десятком, сотня за сотней.

Пришли враги. А боевые рубки «Волги» заблокированы. Уповать же на то, что противометеоритная защита совладает со слаженным ударом могучих звездных кораблей было по меньшей мере глупо.

Суваев тихо и как-то зловеще присвистнул.

– У-у! Кажется, ты очень вовремя отменил вахты, капитан.

– Да что стряслось-то? – забеспокоились остальные, вставая. Даже не вставая – вскакивая.

– Чужие, – пояснил я чужим голосом. – Целая армада. Вываливаются в обычный космос пачками.

– И мы, конечно же, еще двое суток не сможем им ничего противопоставить, так капитан? – спросила Яна на удивление спокойно и холодно.

100